Форум » Персоналии » Протопопов » Ответить

Протопопов

Пермяк: Чтобы не перегружать ветку Куренкова, создаю ветку полковника Протопопова. Если возможно перенести все материалы о Протопове в эту ветку, то прошу это сделать. Протопопов Николай Александрович. Родился в 1890 г. в г. Вязники Владимирской губернии. Русский. Подданство – китайское. Окончил Муромское реальное училище. Настоящая профессия – Служу в полиции. Место настоящей службы – Департамент полиции. Заработок - 600 гоби в год. Адрес: Новоторговая №3. Откуда прибыл в Маньчжурию – из Читы в 1920 г. Семейное положение – женат – жена при мне. До 1914 года служил в 1-м Лейб-Гренадерском Екатеринославском Императора Александра II. Командир 27 Сибирского стрелкового Верхотурского полка. До настоящего времени был преподавателем реального училища. В советское подданство никогда не собирался. Год поступления на службу – 1908 пехота. Окончил Алексеевское военное училище. Военные академии – выдержал экзамены в 1914 году в мае при штабе Московского округа. Военно-служебный стаж – младший офицер, командовал ротой и батальоном. Был ст. адъютантом штабов IV армии, Московского округа, штаба дивизии, броневых Атамана Семенова поездов. Участие в кампаниях – Германская. Ордена и знаки отличия – Св. Анны 4 ст., 3 ст. с мечом и бантом, 2 ст. с мечами, Св. Станислава 3 и 2 ст. с мечами и бантом, Св. Владимира 4 ст. с мечами и бантом. Ранения и контузии – 2 раза ранен и 1 раз контужен. 19 февраля 1935 г. Харбин. Подпись. Государственный архив Хабаровского края. Ф. Р-830. Оп. 3. Д. 39118. Л. 1,2.

Ответов - 35, стр: 1 2 All

Войсковой старшина: Семья Протопоповых, Николай - 4-й слева. Муром, 1900-е гг. Подпоручик Н.А. Протопопов. 1910-е гг. Фото с сайта Муромского историко-художественного музея.

Войсковой старшина: БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК публикаций Н.А. Протопопова 1. Протопопов Н.А. По закамским лесам. Харбин, 1941. 2. Протопопов Н.А. Воткинцы: Воткинская народная армия - 1918 год. Кн.1. Харбин, 1943.

Войсковой старшина: Вот информация из Сети небезизвестного С.К. Простнева: Мечтой для них была Россия... 17 Май, 2011 at 2:55 PM Мечтой для них была Россия, Мечта для нас она теперь, Россия, белая Россия, А не кровавый СССР. (Из песни воткинцев) Готовится к переизданию книга полковника Н.А. Протопопова «Воткинцы», впервые увидевшая свет в Маньчжурии с мизерным тиражом в 1942г. Характеристика повести была дана Дальневосточной эмиграцией через год. 17-го августа 1943г. газета «Харбинское время» опубликовала программу местного радио, посвященную 25-летию начала восстания: «8.00. Передовая статья «Воткинское восстание»; 9.20. Литературная передача: рассказ «Воткинцы» Н.А. Протопопова». В отличие от современников, труд кадрового офицера исключает наличие приемов психологического воздействия, с навешиванием ярлыков, подтасовкой фактов, игры на эмоциях и чувствах читателя. Но невымышленные друзья и враги здесь описаны хорошо и полно. Автор следует общепринятой естественной системе, безо всяких литературных претензий, и найтись в книге не трудно, особенно читателям региона. Горячо и убедительно издание заставляет задуматься над вопросами, которые ранее проходили мимо. Так, на страницах упоминается красное знамя ижевцев с белыми буквами, восстание иногда называется движением, наталкивая тем самым на мысль о третьей силе в междоусобной войне. Последовательно, до 323 страницы, Николай Александрович окунает нас в события лета-зимы 1918г., когда горстка бойцов, убывая с каждым днем, противостояла миллионной армии Троцкого. Завораживает сюжет похорон юного героя Владимира (Аксенова), совершившего акт самопожертвования – взорвав себя и идущих по мосту красноармейцев. Хорошо и правильно описываются жестокие бои повстанцев в округе города-завода, под Кунгуром и атаки на Бикбардинских высотах в условиях уральской зимы и морозов, с идущим впереди их священником. Интересен тот факт, что автор (1890-1947гг.) - уроженец г.Мурома, бывший командир 27-го Верхотурского полка никогда не был в Воткинске. Однако, это не помешало в подробностях описать ему местные достопримечательности, названия которых с трудом вспоминают даже старожилы. Книга будет переиздана на частные средства с разрешением быв. члена Объединения Ижевцев и Воткинцев в г.Сан-Франциско М.В. Молчанова. Коммерческих, рекламных или т.п. целей издание, дополненное вкладками, перед собой не ставит. С.К. Простнев Была ли переиздана книга?


Войсковой старшина: С любезного разрешения научного редактора альманаха "Белая армия. Белое дело" Николая Ивановича Дмитриева помещаю статью Смирнов С.В. Чтобы помнили: Судьбы неизвестных офицеров белой армии // Белая армия. Белое дело: Исторический научно-популярный альманах. Екатеринбург, 2000. №7. С.87-92.:

Войсковой старшина: Шаохуа Д. Литература русского зарубежья в Китае (в Харбине и Шанхае). Библиография (Список книг и публикаций в периодических изданиях). Харбин, 2001.: Союз чинов полиции марионеточного Маньчжу Ди издавал журнал "Друг полиции" на русском языке с 1938 г. Его редактором вначале был С.П. Сазонов, а затем - японец Ямада, заведывающим редакционной частью - ст. надзиратель Н.А. Протопопов. Журнал имел официальный отдел, но, кроме того, уделял много мест литературе и публицистике. "Друг полиции" был сначала еженедельником, а с 20 августа стал выходить по декадам, т.е. три раза в месяц.

Пермяк: Старшине низкий поклон. Оперативно!!!! Возник вопрос. Воткинцы - это художественное произведение (подсмотрел в интернете), или воспоминания? Их он мог написать только со слов воткинцев. Воевали они бок о бок.

Войсковой старшина: Пермяк пишет: Возник вопрос. Воткинцы - это художественное произведение (подсмотрел в интернете), или воспоминания? Их он мог написать только со слов воткинцев. Воевали они бок о бок. Я эту книгу никогда не видел, кроме скана обложки в Сети.

sergei: Эту книга вероятно, была написана со слов его жены-воткинки. Это повесть, но интересно

sergei: Протопопов Николай Александрович Родился в 1890г. в Муроме Нижегородской губернии в семье служащего. После окончания реального училища, поступил в Московское Алексеевское военное училище. В 1912г. был выпущен в звании подпоручика и направлен в 1-й Лейб-гренадерский Екатеринославский императора Александра III-го полк. Командовал ротой, батальоном. С началом Великой войны Николай Александрович в составе полка отправился на Северо-Западный фронт. За время войны получил два ранения и контузию, был награжден орденами: Св. Анны 4-й степ., 3-й степ. с мечами и бантом, 2-й степ, с мечами, Св. Станислава 3-й степ., 2-й степ, с мечами. Св. Владимира 4-й степ, с мечами. К концу войны капитан Протопопов занимал должность старшего адъютанта по квартирному довольствию войск при штабе Московского военного округа. После мобилизации весной 1918г. выехал к родственникам в Пермь, а летом с группой офицеров пытался пробиться к белым частям. В декабре присоединился к «Ишимскому офицерскому отряду», который после взятия Соликамска вошел в состав армии Колчака как 27-й Верхотурский Сибирский стрелковый полк. Заместитель командира полка. С февраля 1919г. полк участвовал в боях за Кнауфский завод, с.Горы и под Осой. После ранения командира полка, Н.А. Протопопов принял командование полком. В августе 1919г. был ранен под Тавдой и вывезен в санитарном эшелоне сначала в Томск, затем в Читу. По выздоровлению был прикомандирован в качестве адъютанта к штабу генерала Семенова, служил на бронепоезде «Истребитель». В феврале 1920г. Протопопов перешел в 3-й корпус преподавателем в штаб-офицерский учебный отряд, где получил чин подполковника, а позднее полковника. В июле 1920г. заразился тифом и был вывезен в Харбин. Работал чернорабочим в механических мастерских КВЖД, на табачной фабрике. В 1924г. выехал на ж/д. ст.Эхо для работы в опытном хозяйстве КВЖД, но тяжелая болезнь в 1928г. вызвала увольнение из хозяйства. В декабре 1928г. преподаватель математики в реальном училище Харбина. В 1932г. - полицейский государства Маньчжоу-Го в северо-восточном Китае. В 1939г арестовывался японской жандармерией по обвинению в просоветской деятельности. Дал согласие работать информатором по выявлению политических настроений еврейской и польской общин Харбина. Технический редактор журнала «Друг полиции», издававшегося Биньцзяньским управлением полиции. В 1938г. Николай Александрович выпустил первый сборник рассказов «По Закамским лесам», в 1942г. - повесть «Воткинцы», написанные на основе воспоминаний. С приходом Советских войск в Харбин в сентябре 1945г., Протопопов в числе многих белоэмигрантов был арестован органами «Смерш» и отправлен на Урал. 8-го февраля 1 947г. приговорен по ст. 58 УК РСФСР, к двадцати годам содержания в исправительно-трудовом лагере. Дальнейшая судьба неизвестна. 17-го августа 1943г. повесть «Воткинцы» прозвучала в эфире программы Харбинского радио, приуроченной к 25-летию начала Воткинского антибольшевистского восстания.

Войсковой старшина: Хотелось бы еще и ссылку на источник (или источники, если это Ваша информация) sergei пишет: присоединился к «Ишимскому офицерскому отряду», который после взятия Соликамска вошел в состав армии Колчака как 27-й Верхотурский Сибирский стрелковый полк 27-й Верхотурский полк сформирован из отдельного батальона Куренкова, бывшего Шадринского отряда. Причем здесь Ишимский офицерский отряд?

sergei: ж. БАБД № 7, 2000г. С89

Пермяк: Протопопов был женат на дочери чердынского головы Верещагина. Это из его воспоминаний "По закамским лесам". А вот штаб 7-й Степной дивизии мог находиться в Воткинске, где стоял штаб Воткинской дивизии.

sergei: Мог, но не стоял. И за два месяца 19г. он бы не собрал такой материал. Вероятно собирал в Харбине

Войсковой старшина: sergei пишет: ж. БАБД № 7, 2000г. С89 Эту статью С.В. Смирнова я на днях ставил выше, но стр. там несколько другие:88 - 90. Информация тоже, как говорится, не один в один. Поэтому и задал вопрос об источниках.

Войсковой старшина: Василий Александрович Протопопов, старший брат Н.А. Протопопова. Фото с сайта Муромского историко-художественного музея.

Войсковой старшина: Пермяк пишет: Протопопов был женат на дочери чердынского головы Верещагина Степан Алексеевич Верещагин

Войсковой старшина: купец Н.П. Алин, председатель земской управы Н.С. Селиванов и городской голова С.А. Верещагин

Пермяк: Известия Пермского губ исполкома. 3 октября 1918 г. Расстреляны Чердынской ЧК: 1. Верещагин Степан Алексеевич – городской голова. За организацию белой гвардии; 2. Пьянков Иван Максимович- надзиратель; 3. Захаров – судебный пристав; 4. Две монашки; 5. Чагин.

Пермяк: Очищение г. Чердыни от большевизма. Положение г. Чердыни в декабре 1919 года стало угрожающим. От Верхотурья по Бабиновской дороге наступали Сибирские войска. На севере в районе д. Тулап появились партизанские отряды, созданные местными жителями. В 20-х числах декабря 1919 года в Чердыни был создан уездный военно-революционный комитет под председательством военкома Э. Аппоги, который должен был заниматься обороной уезда и эвакуацией советских учреждений. В состав ревкома вошли: Тунтул, Шленов, Трукшин, Рычков и Боченков . Чердынь готовилась к эвакуации. Решено было увезти весь запас денег, в том числе и золото, хранившееся в Чердыни. Старшим назначили Углицкого. Э. Аппога сказал охранникам: «Будьте начеку. Нельзя чтобы золото досталось врагу. В случае чего – держитесь до конца» . Началось формирование красногвардейского отряда в Чердыни под командованием Федора Георгиевича Боченкова, которого отозвали из Соликамска, где он командовал отрядом чердынцев под Верх-Косьвой. Это бывший офицер, сын крестьянина. Врачебная комиссия под руководством врача Черниговского многих браковала, для того чтобы сорвать мобилизацию. Не хватало оружия, но все же отряд был сформирован из добровольцев и мобилизованных крестьян . Эвакуация шла своим чередом. Для перевозки ценностей выделили четыре подводы. На каждые сани уложили по ящику золота и по несколько ящиков с медными и серебренными деньгами. Из Чердыни выехали ночью. Охранники – в теплых тулупах, винтовки с примкнутыми штыками. Сначала Пентяг, потом Уролка, за ними Коса, Юксеево, Кочево, Юрла, Песковка, а уж потом Вятка. В каждом крупном населенном пункте обоз ожидают сменные лошади. Ночевок, дневок нет. Охранники отдыхают, пьют чай лишь по 1,5 – 2 часа в сутки, пока ездовые перепрягают лошадей. И все-таки, между Косой и Юксеево, чуть не попали в засаду. Шедший сзади хозяйственный обоз захватили кулаки. Четырех обозных выпороли нагайками и отпустили, а лошадей забрали. На седьмые сутки прибыли в Вятку, где деньги сдали в Госбанк . К 31 декабря была полностью закончена эвакуация Чердыни. В арьергарде отходил отряд Боченкова, который занял оборону только на линии сел Уролка, Большая и Малая Ульва. Через Тетерино и Касиб на Уролку двигались Соликамский, Усольский и Боровской красногвардейские отряды . Большевики отступали также и на север на Печору. Этим путем двигался отряд Федосеева (60-70 человек). После его прохождения в деревнях и селах сразу организовывались дружины самообороны В ноябре 1918 года в г. Чердыни оформился союз бывших моряков( входили и близ лежащие деревни). Они выбрали бюро в составе: Кудрин, Федосеев и Боровских. Когда началась эвакуация города, Кудрин сформировал отряд в 60 человек. Его вооружили, снабдили дефицитным товаром(мясом, колбасой, рыбой, белым хлебом) и направили в заслон в с. Верх-Мошево. Здесь тракт, идущий из Соликамска в Чердынь, раздваивался. Одна дорога уходила влево на д. Тюлькино и шла далее на запад - на Касиб – Коса – Кудымкар, а вторая на Жуланово –Гудбор - Чердынь, т.е. строго на север. Место удобное для обороны. Прибыв в волостное село, моряки сразу направились в волиспоком, который еще не эвакуировался, т.к. не получил приказа. Председатель волиспокома спросил: «Эвакуироваться им или нет». На что Кудрин ответил: «Хотите - эвакуируйтесь, хотите - нет». После этого разговора все служащие разбежались по домам . Через несколько дней отряд потребовал еще таких же продуктов. Его требования удовлетворили и усилили взводом из отряда Боченкова. После этого матросы отказались подчиняться советской власти. К Кудрину присоединилась часть красноармейцев. 31 декабря узнав, что красные покинули г. Чердынь, отряд матросов вернулся в город и Кудрин объявил себя начальником гарнизона. По всем волостям он разослал приказ о разоружении и аресте коммунистов, а также потребовал препятствовать эвакуации советских учреждений и не давать лошадей красным . До прихода белых, т.е. до 5 января матросы обеспечивали порядок в городе. 1 января 1919 года город Соликамск был занят отрядом капитана Куренкова. Уже на следующий день командованию отряда стало известно, что для защиты г. Чердыни красные выслали отряд моряков в с. Верх-Мошево. Куренков выслал на это направление партизан капитана Протопопова и отряд поручика Розанова, который выступил немедленно. Общая численность отряда составляла 40-50 человек. Достигнув указанного села, белые не обнаружили противника, зато к ним явилась делегация из Чердыни, оговорить условия сдачи города. Делегацию возглавляли: командир отряда моряков Кудрин и заместитель городского головы Житпелев. Из переговоров с делегатами выяснилось, что в городе также находиться отряд ЧК. Условия у капитана Протопопова были простые: разоружить моряков и отряд ЧК, оружие сдать союзу фронтовиков и выстроить разоруженных моряков и чекистов на въезде в город . Кудрина и Жетпелева послали в Чердынь выполнять условия, а остальные делегаты были оставлены в отряде в качестве заложников. В 1940 году в г.Харбине вышли воспоминания командира отряда капитана Протопопова, который первым вошел в город Чердынь. В предисловии автор указал, что некоторые события возможно он освятил не точно, т. к. мог забыть или перепутать с другим эпизодами боевой жизни. Обратимся к этим воспоминаниям. Итак, отряд Протопопова втягивался в Гудбор. «Было уже довольно темно. Я вышел с матросом и Житпелевым на крыльцо. Была видна в стороне какая то масса повозок. Я крикнул: - Позвать ко мне поручика Никифорова. У партизан загалдели: - Максима Ивановича к командиру. Ко мне подошел Максим Иванович и поручик Розанов. Я спросил: - Как, отсталых нет? - Нет, - ответил Максим Иванович. - А как артиллерия? - Подходит, - спокойно ответил мне он. - Ну, до свидания, - говорю делегатам, до завтра! Если завтра не будет сделано так, как я приказал, то часам к десяти я сумею уже открыть огонь по городу. Уехали. Утром, затемно, часов около 7 мы выступили в Чердынь. До Рязановского перевоза через реку Вишеру шли спокойно. На перевозе меня встретил снова Кудрин и двое представителей от города, в том числе и Житпелев. Они рассказали, что все приказания мои исполнены. Матросы и чекисты оружие сдали и сейчас наверное стоят уже перед городом выстроенными. Перед ними находится построенным союз фронтовиков. Я подтянул колонну и велел прибавить рыси. Миновал перелесок передо мной раскинулось громадное село. Спрашиваю: - Что это за село? - Это Сергиевское. - А далеко до Чердыни? - Нет, каких-нибудь пять верст, да и то не будет, ответил Житпелев, который ехал со мной. - Ну, - говорю, - если бы было пять верст, так уж был бы, наверное виден город! - Да, видите ли, город находиться вот там , за этой большой горой. Как только поднимитесь, так он весь будет перед вами, как на ладони. К моим саням подошел известный Чердынский богач Алин . Он ехал с отрядом из Соликамска. - Господин офицер! Я должен вам сказать, что я совершенно не верю этому матросу. Боюсь, что он вас обманывает. - Ну, что же, - отвечаю, - пускай, ему же будет хуже. Приказал по отряду, держаться всем повозкам кучно, не растягиваться. Выслал на гору разведку. Разведка поднялась, а потом вижу, как один, сев на лошадь, рысью направился обратно ко мне. Остановил колонну. Подождал разведчика. Партизан подъехал и говорит: - Ой, да там нас ждут. С хоругвями, с музыкой стоят. - Кто? – спрашиваю. - Да не видно кто! Только видел, что народу там страсть, как много. - Вперед! – командую. Поднялись на гору. Правда, прямо передо мной раскинулся весь город при въезде в него чернела большая толпа народу. было видно, как блестели на солнце хоругви и трубы оркестра. Ко мне опять подошел Кудрин. - Вот, видите, - говорит, - направо стоят матросы и отряд чрезвычайки, а налево, как вы приказали, союз фронтовиков. Сердце билось как испуганное. Сбросил с себя доху, которую мне дал, в виду сильного мороза, какой-то крестьянин в Гудборе и пошел навстречу толпе пешком. За мной слезли партизаны и тоже пошли. Когда я был близок к толпе, из нею вышел мне навстречу какой-то господин, у которого в руках было блюдо с хлебом и солью и начал речь. Что оно говорил я не слышал; сердце билось отчаянно. В уме одна только мысль: «Вот так должно быть и дальше. Вот так будет теперь до Москвы». Но не сбылись надежды. Кончил он говорить, передал мне хлеб и соль. Я взял их, передал подвернувшемуся прапорщику Иванче, и сам, что-то ответил на его речь. Что я говорил, спустя, даже каких-нибудь полчаса, я уже не мог восстановить в памяти. Все кричали ура. После этого расступились, как бы приглашая меня войти в город. Опять ко мне подошел Житпелев и Кудрин: - Вот союз фронтовиков, - сказал Житпелев. Я подошел к фронту. Во фронте стояли, кто угодно, но только не солдаты. Вот один в шляпе, вот стоит в очках, там в пенсне. Прошел вдоль фронта, остановился и поздоровался. Ответили – кто как мог. Один так тот просто, переложив винтовку из правой руки в левую, снял шляпу и поклонился. В это время опять Кудрин тронул меня за рукав шинели и показал направо. Матросы! – шепнул он мне. Одетые, как один в короткие бушлаты, в теплые меховые зырянки, их стояло человек до 400. Япоздоровался и вдруг они все на мое приветствие ответили: «Здравие желаем, ваше высокоблагородие!» Встрепенулся. Ведь такого ответа я не ожидал, да и не слышал уже больше года. Подошел к чрезвычайке. Эти одеты были еще лучше, но строй и выправка была иная. Поздоровался, они промолчали. Прошел вдоль строя, они меня провожали определенно злыми глазами. Думая, что город Чердынь не больше Соликамска, я не стал на лошадь, а пошел пешком. Но оказалось, что город вытянут сильно в длину. Вот с одного балкона мне приветливо помахали платками, руками и даже снятыми с головы шапочками несколько прелестных девушек. Я ответил им, а за мной, как будто по команде, и все мои партизаны. Вот на углу какая-то старушка крестится – крестит нас: «Слава тебе господи, сподобилась я снова увидеть русских людей». Вот целая группа мужчин и женщин….. Вот, какие-то ребятишки. Вот, площадь. Прямо на площади поставлен аналой. В воздухе носится легкий дымок ладона. Блестят на солнце хоругви и иконы. У аналоя духовенство. Поет хор монашек. Окончился молебен. Нас развели по квартирам. К 3 часам всех офицеров и меня пригласила администрация городской управы на обед в клуб. Я расположился в доме почти на самой соборной площади. Большой двухэтажный дом, кажется купца Алина. В верхнем этаже поместился я, офицеры как партизанские, так и отряда поручика Розанова, а в нижнем этаже: партизаны и солдаты. Пулеметчики почему-то предпочли остаться в другом доме. Часа в три мы все пошли обедать в клуб. Кто бы из жителей не встречался по дороге, все очень приветливо здоровались с нами. В клубе за обедом говорилось речей – было много пожеланий, но у меня все время была только одна мысль: «Вот, мы соединились с белыми войсками. Нам все время говорили, что в белых войсках одни чехи. Где же они?» После обеда решил попробовать созвониться с Соликамском. Долго добивался и, наконец, добился. К телефону подошел капитан Куренков. Говорю ему, что я сейчас нахожусь в Чердыни и что Чердынь взята мною без боя, что мне сдалось здесь более 600 человек. - Ну, говорит, - поздравляю вас. Это очень хорошо. И у меня громадный успех. Я нашел и связался с отрядом полковника Киселева в Усолье. Теперь можно ждать, что свяжусь как-нибудь и с высшим командованием. Между прочим, - спрашивает: - У вас как насчет спиртного? - Спирта у меня нет, да и в Чердыни тоже. - Это, - говорит, нехорошо. Ведь, послезавтра Рождество и, конечно, надо чем-нибудь этот праздник отметить, а потому вот что, давайте-ка присылайте срочно ко мне кого-нибудь. Я дам вам столько спирта, на сколько вы дадите посуды. Я поблагодарил и на этом разговор был закончен. Вышел к офицерам, рассказал им. - Ура кричат, - а за спиртом давайте скорее назначьте кого-нибудь, только чур, не пьющего. - Кого бы можно было,- спрашиваю партизан, - послать? - Конечно, Ванышева, - отвечают. Это был единственный, который не пил. Сейчас же написал Ванышеву командировочную бумажку и вместе с Рыковым послал его в Соликамск с бочонком, приказав вернуться обязательно не позже завтрашнего вечера. Уехали. Вызвал к себе председателя союза фронтовиков прапорщика Черных и приказал ему на сегодня сменить фронтовиками мое сторожевое охранение по трактам, как на Ныроб, так и на Гудбор. Ведь партизаны, да и солдаты Розанова устали и надо было им дать хоть одну ночь выспаться. Назначил комендантом города прапорщика Коссинского. Составил вместе с ним обращение к горожанам, чтобы они были спокойны и занимались своими делами. Вызвал городского голову. Оказывается городской голова С, А. Верещагин был красными палачами расстрелян еще в сентябре. С его заместителем Житпелевым мы выбрали и назначили членов военно-следственной комиссии. Надо сказать, что ко мне в Верх-Мошево приехала первая депутация, то, как я уже говорил, отправив назад одного только матроса, остальных взял как бы заложниками. С этими заложниками я долго и много беседовал. Они мне еще в Мошево составили список всех тех Чердынцев, кого, по их мнению, следовало бы задержать, или кто мог оказаться для нашего дела вредным. Я показал этот список Житпелеву и вызванному мною председателю земской управы Вотинову. Они отнеслись к нему очень недоверчиво и о многих , значившихся в списке, отозвались очень благожелательно. Пришлось весь этот список разорвать. Назначил от партизан Максима Ивановича, а от отряда Розанова самого прапорщика Розанова в состав военно-следственной комиссии. От города вошел Житпелев, а от земства кто-то из членов управы. За этим членом управы послали сейчас же и через полчаса первое заседание комиссии было открыто. На заседании представитель земства усиленно настаивал на аресте нескольких человек, иначе он говорил, что можно бояться всяких неожиданностей. В особенности, по его мнению, плохо дело обстояло со сдавшимся отрядом ЧК. - Ведь они ждали, - говорил он, отряд, чуть не несколько тысяч с пушками, а тут пришло несколько человек. Поймите, им просто обидно. Скрипя сердцем, так как я дал слово никого из них не арестовывать, я согласовал эти аресты. Около трех или четырех часов ночи, нужные аресты были произведены, а к казармам, где были расположены чекисты, я распорядился поставить партизан. Часам к шести утра лег спать. На другой день решил вызвать и поговорить с арестованными чекистами. Привели ко мне двоих. Фамилий их я не помню. Один из них был весь какой-то заросший черными волосами, а у второго был шрам сильно безобразивший его лицо. Пригласил сесть и предложил им папиросы. Чекисты смотрели на меня явно озлобленно. Начал разговаривать с ними, о чем угодно, кроме их ареста. Узнал откуда они, какая у каждого семья. Оказалось, что они оба из одного и того же села. Откуда то из западного края. Понемногу они не только разговорились, но даже стали улыбаться. - Ну, - говорят, - и хитрый же вы человек! Ведь, мы, право, были уверены в том, что на Чердынь идут, по крайне мере, тысячи три или четыре человек со всякой артиллерией. Да, если бы мы знали, что вас всего то кот наплакал, то разве бы мы сдались вам? Никогда. Ведь, вас то и на один удар не хватило бы нам. А то, вишь, как слухами чисто вас раздули. Пробовали мы уйти, но куда бы мы не посылали свою разведку, везде и всюду натыкались на ваших. Ну, думаем, может быть, чем погибать, лучше будет сдаться нам. Глядишь, все же не расстреляют хоть всех то. А тут еще Кудрин. «Идут, - говорит, - с пушками и их видимо-невидимо. Сопротивляться не будет не будет силы». Звали матросов, пойдем на Печору, авось выйдем снова к своим. Нет, куда! Говорят, смотри, какой мороз на дворе и лошадей нет. Видишь, они загнали нас в самый угол Урала и идти нам некуда, довольно – надо сдаваться. Ну и сдались, а теперь вот, сидим и ждем, что нас, как Куренков вы всех перебьете. Я еще раз заверил их, что никого не трону. И, правда, никого из них не тронул. Поговорил я сними немного более часа и в конце беседы они оба начали просить меня, чтобы я их взял к себе в отряд. В это время в комнату вошел поручик Розанов, услышал их просьбу и говорит: - Вот, хорошо, Николай Александрович, будет, если вы дадите мне их в роту. Я пообещал, было, подумать . * * * После вступления Сибирских войск в Чердынь в городе были восстановлены местные органы самоуправления. Председателем Чердынской уездной земской управы стал А.И. Вотинов, а председателем земского собрания - Н. Марков. Начальником чердынского гарнизона стал штабс-капитан Николаев. Комендантом города был назначен прапорщик Якушев, воинским уездным начальником - капитан Ушаков, присланный из Перми. Была создана Чердынская следственная комиссия под председательством управляющего уездом Михаила Яковлевича Казанцева и членов: офицера Выжанова (сын начальника судоходной дистанции) и Александра Андреевича Пошехонова крестьянина( крепкого) села Искор. Было созвано земское собрание, которое поручило председателю земского собрания Н. Маркову передать начальнику гарнизона 50 000 рублей на нужды армии. Что им было исполнено 24 января. Чердынское уездное земство организовало за свой счет обед для победителей. “Белых встречали все монашествующие сестры под руководством игуменьи Руфины. Встречали на площади у часовни. Колокольный звон, хоругви, иконы - торжество было великим. Матушка устроила крестный ход. Служили благодарственный молебен с водосвятием. В подарок от обители воины получили теплые зимние вещи: около ста пар варежек, валенок, носков, шапок, штук тридцать совиков. Капитану Пртопопову, поручику Розанову игуменья Руфина подарила по дохе. Нигде нас так не встречали, говорили сибирские стрелки. В стихотворении, написанном одним из них, говорится: Из недр Сибири дальний путь Мы совершили, слава Богу, Громад уральских высоты Мы одолели понемногу. И здесь, средь северных равнин, В глуши и мрачной и суровой Для нас, измученных в пути, Нашлось приветливое слово. И верим твердо мы, пока Борьба со мраком будет длиться Перед владыкою миров За нас вы будите молиться . К 11 января, очистив весь Дедюхинский и Соликамский районы от красных, сибирские войска преследовали отступающего противника в западном направлении, при этом заняли села Косу и Березовку, а также деревни Немчиново, Ломоварк и Купрос . Также успешно шло наступление в северном направлении. К 15 января отряд Протопопова разбил красные отряды под с. Вильгорт и занял д. д. Купчик и Ксенофонтово, что севернее г. Чердынь. Так был очищен от большевиков большой район севернее Чердыни. 20 января отряд Протопопова выступил из Чердыни в Пермь, т.к. получил приказ идти на формирование 27-го Верхотурского полка 7-й Степной Сибирской стрелковой дивизии. Командиром названного полка был назначен капитан Куренков. Капитан Протопопов сдал весь очищенный им район и г. Чердынь, представителю 25-го Тобольского полка, а сам, обвенчавшись в этот же день с дочерью бывшего городского головы Верещагина, отбыл в Пермь. 1 февраля 1919 года в Чердынском уезде была проведена мобилизация 1907-1921 годов . Из этих новобранцев была сформирована в г. Чердыни 9-я рота 25-го Тобольского полка, которая выступила на прикрытие тракта на Усть-Нем . Чердынь помогала 18 Тобольскому полку чем могла. В Пермском архиве отложился следующий документ. 22 февраля 1919г. №77. Д. Армия. Копия. Многоуважаемый Алексей Иванович. Обращаюсь к Вам с большой просьбой: - бывшие красноармейцы, плененные в Троицко-Печерское восстание и теперь доблестно и самоотверженно работающие в наших рядах, - почти полуодеты. Они красными не задолго до восстания были мобилизованы красными и не получили почти никакого обмундирования от них, сейчас жалко на них смотреть, в мороз и стужу стоят на часах, на ногах какие-то тряпки вместо валенок, нет не то что полушубков, но и шинелей. Сейчас они записаны на действительную военную службу и состоят в рядах 18-го Тобольского Сибирского стрелкового полка. И вот просьба наша к Вам, как к председателю Чердынской уездной земской управы, нельзя ли прислать нам теплые вещи, шинели и прочее. Расшевелите Чердынскую публику – ее обязанность помогать нам. Через месяц нужны будут сапоги, а их у нас совсем нет. Шлите все, бесконечно будем благодарны – если нужно будет купить – купим. Если хотите доставить солдатам большое удовольствие и смягчить их тяжелую работу - пришлите табаку, которого у нас совершенно нет. В надежде на помощь чердаков будем дальше очищать от красных богатый Печерский край. Подлинно: подписал Начальник Троицко-Печерского гарнизона прапорщик Жалковский. Препровождая настоящую копию, Чердынская уездная земская управа, в исполнении постановления минувшего очередного уездного собрания коим ассигновано в пользу указанных в копии солдат 5000 рублей, просит волостные земские управы Чердынского уезда сделать распоряжение – провести сбор вещей и денег в пользу названных солдат и собраннее вещи и деньги непосредственно направить в распоряжение начальника гарнизона с. Троицко-Печерска Чердынского уезда. З. п. Председателя управы 5.04.1919 г. Управляющий уездом М.Я. Казанцев . Городская управа решила преподнести полковое знамя 2-му Чердынскому полку. Монахини здешнего монастыря сделали очень красивое знамя, вышитое бисером. Для передачи знамени полку был командирован подпоручик названного полка А.Г. Вологдин. В Чердыни он организовал сбор вещей и денег в пользу полка. Сборы дали кроме вещей 10 тыс. руб. Передача знамени состоялась 19 февраля. Но не обошлось и без скандала. Вологдин просил Чердынскую земскую управу вернуть деньги следующим гражданам: Николаю Петровичу Алину – 25 руб., Петру Михайловичу Одинцову – 1 руб., Д.К. Решетову – 1 руб. Вологдин сказал: «Полк не просит милостыню – собирает пожертвования, т.к. идет на фронт и отдает самое дорогое – жизнь». Собрание выслушала это сообщение и высказалось осуждающе за такие пожертвования. Городская дума выделила 21 февраля из себя особую комиссию для связи с Чердынским полком и поручилась всеми способами изыскать средства к удовлетворению нужд полка . 24 февраля в 4 часа дня в Красных казармах в г. Перми состоялась церемония поднесения знамени 2-му Чердынскому стрелковому полку председателем Чердынской уездной земской управы А.И. Вотиновым от имени Чердынского земства и городского самоуправления . В марте 1919 года Чердынское земство жертвует 10 тысяч рублей родному полку. На пасху (20 апреля) жители уезда собрали подарки своему полку, которые были доставлены на передовую. Командир полка капитан Рейнгард поблагодарил 23 апреля жителей уезда за подарки своим воинам . 2-й Чердынский полк не раз был отмечен в боевых делах 16 Пермской дивизии. Это единственный полк, названной дивизии, совершил Сибирский ледяной поход от Новониколаевска до г. Читы. 18 марта в 4 часа дня в здании городской думы состоялся банкет в честь прибытия в Чердынь помощника командира 18-го Тобольского полка капитана Колесникова . К 1 апреля в Чердыни находился уже весь штаб полка во главе с командиром полковником Бордзиловским. Сюда же прибыла редакция газеты 25-го Тольского полка «Сибирский стрелок» и разместилась по адресу: ул. Успенская, дом городской управы внизу . Об этой газете в Тобольске, на родине сибиряков так отзывались: «Выходит два раза в неделю. Печатается в г. Усолье. В корреспондентах не нуждается. Освещает не только военные действия Сибирской армии, но и мировые. Есть рубрики – письма с фронта, с родины и т. д» . Тобольский полк прикрывал правый фланг Сибирской армии. От Майкора до Юрлы шли позиции Западного боевого участка (2-й батальон), которым командовал штабс-капитан Калита. Севернее проходила линя фронта Кувинско-Юрлинского боевого участка (1 батальон), которым командовал штабс-капитан Ташкинов, один из руководителей Юрлинского восстания, гласный Чердынского уездного земского собрания. Кайгородское направление прикрывал 3-й батальон. На Печору была направлена полурота подпоручика Орлова.

Войсковой старшина: Пермяк пишет: Очищение г. Чердыни от большевизма Михаил, если это опубликовано, укажите, пожалуйста, источник.



полная версия страницы