Форум » Белые и казаки » Белая контрразведка на Востоке » Ответить

Белая контрразведка на Востоке

Oigen Pl: Может быть плохо искал, но к своему удивлению не нашел такую тему на Форуме, хотя ее, наверное, не стоит полоскать только в ПОЛИТИЧЕСКОМ ТОПИКЕ. Предлагаю "складывать" сюда информацию как общего так и биографического характера, посвященную контрразведчикам. *** "Самостоятельным объектом исследования белогвардейские спецслужбы стали в середине 1990-х гг. в работах В.Г. Бортневского, опиравшегося на документы ГАРФ, архива Гуверовского института войны, революции и мира, Бахметевского архива Колумбийского университета, архива Свято-Троицкого монастыря Русской православной церкви за рубежом, а также Н.В. Грекова, изучавшего основы строительства и функционирования разведки, контрразведки и органов государственной охраны Белого движения в Сибири. <...> «Коллекция документов Российского правительства. 1918–1920» содержит постановление Совета министров о правах и обязанностях чинов военной контрразведки по производству расследований, краткую записку об организации германской разведывательной и агитационной службы в Сибири в 1918 г. и др. В «Коллекции документов штаба Колчака» за 1918–1920 гг. имеются разведывательные сводки штаба ВГК, а также доклад начальника отдела контрразведывательной и военно-контрольной службы управления 2-го генерал-квартирмейстера при ВГК полковника Н.П. Злобина, в котором он подвергает критике существовавшую систему контрразведки и предлагает упразднить органы военного контроля. Обращают на себя внимание рапорты тайного агента разведки чехословацкого корпуса Джона майору Марино. Стенографические записи разговоров между адмиралом А.В. Колчаком и генералом М.К. Дитерихсом, генералом Б.П. Богословским и полковником Тюненговым красноречиво свидетельствуют о том, что спецслужбы союзников смогли внедрить свою агентуру в высшие органы власти белой Сибири, которая так и осталась не разоблаченной колчаковской контрразведкой. Информацию о деятельности спецслужб содержат и личные фонды, в частности военного представителя Колчака при союзном командовании генерала Д.Г. Щербачева. Возглавляемое им военное представительство, созданное в Париже в январе 1919 г., сначала подчинялось А.В. Колчаку, затем отделу Генштаба военного управления Особого совещания при главнокомандующем ВСЮР, поскольку из Сибири руководить представительством и военными агентурами было трудно, а после разгрома сибирских армий – штабу Русской армии. Личный фонд профессора Академии Генерального штаба генерала П.Ф. Рябикова помимо его воспоминаний о реорганизации спецслужб в июне 1919 г., структуре разведывательных и контрразведывательных органов штаба ВГК, содержит и некоторые нормативно-правовые документы: «Указания по разведывательной службе в штабах и частях войск», «Наставление агенту наружного наблюдения», приказ о формировании управления 2-го генерал-квартирмейстера при ВГК от 9 июля 1919 г. В многочисленных разведывательных и военно-политических сводках отражены все перипетии международной политики периода Гражданской войны, проанализировано отношение ведущих стран Европы к России – белой и красной. <...> Документы РГВА раскрывают процесс создания и развития разведывательных и контрразведывательных органов на территории «белой» Сибири. Поскольку до реорганизации органов управления в июне 1919 г. спецслужбы входили в состав Ставки ВГК, штабов армии, а также главного штаба Военного министерства, то процесс их создания, развития и функционирования отражен в приказах, временных штатах, положениях, разведывательных сводках, докладах, военно-политических обзорах, отчетах, хранящихся в фондах штаба верховного главнокомандующего всеми сухопутными и морскими вооруженными силами России (1918–1919 гг.) и главного штаба Военного министерства (1918–1919 гг.). Нельзя обойти стороной крупнейшее собрание документов по вопросам строительства и функционирования контрразведывательных органов из фонда отдела контрразведки штаба верховного главнокомандующего всеми сухопутными и морскими вооруженными силами России, которое можно условно разделить на две части. К первой относятся административно-строевые приказы по отделу контрразведки; временное положение о военной контрразведке во внутренних округах; списки личного состава контрразведывательных подразделений; политические и агентурные сводки отдела контрразведки и военного контроля; доклады руководителей о деятельности органов контрразведки, настроении в войсках и среди населения, восстаниях против власти А.В. Колчака, подпольных организациях, неблагонадежности отдельных лиц; отчеты о деятельности военного контроля армий на Дальнем Востоке. Вторую часть составляют судебно-следственные документы: протоколы допросов и переписка о производстве дознаний и арестах военнопленных, обвиняемых в принадлежности к партиям большевиков, эсеров; материалы по обвинению военнослужащих соединений и частей, подозреваемых в антиправительственной агитации, шпионаже, распространении слухов; рапорты начальников контрольных пунктов об арестах и заключении лиц, подозреваемых в антиправительственной агитации, протоколы их допросов, розыскные листы. Из документов следует, что задача белогвардейской контрразведывательной службы состояла «исключительно в обнаружении и обследовании неприятельских шпионов, а также лиц, которые своей деятельностью могут благоприятствовать или фактически благоприятствуют неприятелю в его враждебной деятельности против России и союзных с ней государств». По сути контрразведка вела борьбу со шпионажем (советским, американским и японским), но главным образом – с большевистскими подпольными организациями, большинство которых ей удалось выявить и разгромить благодаря использованию агентуры. Немало документов о деятельности колчаковских спецслужб рассредоточено по фондам штабов армий. Они значительно дополняют вышеназванные документные комплексы. Тыловые военные округа представлены самостоятельными фондами, в которых также имеются документы по организации колчаковской агентурной разведки в сопредельных странах. В фондах управления Иркутского военного округа (1917–1920 гг.), штабов Омского (1918–1919 гг.) и Приамурского (1917–1920 гг.) военных округов сконцентрированы донесения и сводки о военно-политическом положении в Китае, Корее, Монголии и Японии, дислокации китайских и японских воинских частей на русском Дальнем Востоке и в Маньчжурии. В процессе переписки в штабах военных округов откладывались разведывательные сводки штабов верховного главнокомандующего, Восточного фронта, Сибирской армии, некоторых корпусов, а также разведывательные сведения о боевом составе Красной армии, схемах расположения ее частей и т.д. В фондах РГВА документы спецслужб белых армий по отдельным регионам представлены не одинаково: большая их часть относится к Востоку России, к военной администрации адмирала Колчака, меньшая – к Югу России, а источников по Северу, Северо-Западу совсем немного." - http://www.chekist.ru/article/2349 "В Сибири структуры контрразведки сформировались в мае 1918 года. Их основой стали разведотделы подпольных анти-большевистских организаций в Томске ("Белый легион"), Барнауле, Омске, Иркутске, Чите, Владивостоке и других городах, созданные в декабре 1917 — январе 1918 года. Общее руководство подпольем осуществлял подполковник А. Н. Гришин (Алмазов). После падения советской власти в Сибири функции 'контрразведки стал выполнять созданный в Омске "Отдел военного контроля", который возглавил чешский капитан И. Зайчек. Не имея представления о работе в местных условиях, Зайчек назначил своими заместителями бывших начальников Томского и Омского жандармских управлений. Летом были организованы пункты "Отдела" в Томске, Иркутске, Красноярске, Бийске, Новониколаевске и Семипалатинске (ГАНО. Ф. 1. Оп. 6. Д. 1. Л. 8, 22). Однако данные органы стали активно вмешиваться в политику, поэтому в декабре 1918 года структура их была упорядочена и статус понижен до уровня рядового отделения при штабе Сибирской армии." - http://infopoisk.info/index.php?option=com_content&view=article&id=631:-1918-1922-&catid=109:2010-12-18-19-06-33&Itemid=6 "Приход к власти адмирала А. В. Колчака, свергнувшего Директорию, вновь поставил вопрос о дальнейшей судьбе контршпионских ведомств Белого движения. Существенным элементом контршпионской системы Колчака являлись иностранные органы военного контроля, получившие в Сибири гораздо большее влияние, чем на других фронтах Гражданской войны. Активно действовала контрразведка Чехословацкого корпуса, занятая в основном арестами бывших членов антибольшевистских административных органов, не признавших власть Директории, а затем и власть А. В. Колчака. Так, был арестован заместитель министра внутренних дел СибОС А. А. Грацианов, а также предпринята неудачная попытка подвергнуть тюремному заключению Гришина-Алмазова. При этом размах данной деятельности был совершенно неконтролируем, и единственным способом ограничения полномочий чешского военного контроля по применению таких репрессий была лишь вооруженная защита обвиняемых. Кроме того, в Сибири существовала и американская контрразведка под руководством генерала У. С. Гревса. Она занималась выявлением большевистских шпионов и агитаторов, будучи совершенно автономной и не встроенной в общую систему контршпионажа. К примеру, военный контроль США имел собственную службу военной цензуры, во многом дублировавшую функции белогвардейского Военно-цензурного бюро. Подобный параллелизм наблюдался и в области агентурной работы. В результате возникшая система противодействия разведывательно-диверсионной и агитационной деятельности большевиков и их сторонников часто «буксовала» из-за собственной громоздкости. Например, в одном только Томске борьбой со шпионажем одновременно занимались местное Управление государственной охраны, контрразведка Омского военного округа, военная контрразведка при штабе 2-й дивизии и чехословацкий военный контроль" - http://lib.rus.ec/b/337783/read "...комплексное изучение материалов контрразведки позволяет не только по-новому взглянуть на картину общественно-политической жизни в тылу армий А.В.Колчака, определить всю совокупность факторов, определявших колебания настроений населения, разрешить давний спор советских историков о времени перехода сибирского крестьянства на сторону Советской власти, а главное разобраться в том, как крестьянство понимало эту власть, но и уяснить, насколько популярность той или иной власти зависит от ее умения оперативно реагировать на нужды населения." - http://www.nivestnik.ru/2000_1/4.shtml *** "...ротмистр Кривцов служил при чехах в контрразведке, в Барнауле застрелился, чтобы не попасть в плен к красным. - из статьи "В.В. Желябужский" С.В. Карпука (Курганский государственный университет, г. Курган) - http://if.kgsu.ru/index2.php?option=com_docman&task=doc_view&gid=232&Itemid=13 (Желябужский был помощником начальника Тобольского ГЖУ по Курганскому и Ялуторовскому, а затем Ишимскому и Тюкалинскому уездам. Н.В. Кривцов - его преемник, о котором есть такое упоминание: "Осознавая необходимость иметь на местах революционную литературу для образования офицеров, Департамент полиции принимал меры к созданию библиотек во всех подразделениях охранки. § 21 “Положения об охранных отделениях” от 9 февраля 1907г., утвержденного Министром внутренних дел, шефом жандармов П. А. Столыпиным, содержал указание о создании и постоянном пополнении в каждом районном охранном отделении, губернском жандармском управлении и во всех охранных отделениях библиотек нелегальной литературы с алфавитными каталогами. Однако карьеристы в жандармских мундирах умудрились это требование превратить в один из показателей служебного рвения и успехов в деле розыска. В 1910 г. помощник начальника Тобольского ГЖУ в Курганском, Ишимском и Тюкалинском уездах ротмистр Н. В. Кривцов обратился к начальнику Пермского районного охранного отделения полковнику М. С. Комиссарову с просьбой пополнить его библиотеку из запасов РОО, в каковой просьбе ему было отказано на том основании, что библиотеки пополняются из нелегальной литературы, арестованной на местах" - По материалам Всероссийской межвузовской научно-практической конференции 29-30 марта 2002г. Челябинск, 2002г. стр. 87).

Ответов - 26, стр: 1 2 All

Oigen Pl: Еще одна статья Н. Кирмеля о кадровом составе колчаковской контрразведки - http://www.chekist.ru/article/1013 "Органы безопасности в целом объективно подавали информацию «на верх» о настроениях в воинских частях и подразделениях, об озлобленности военнослужащих по отношению к начальству, подчиненным и мирному населению, вызванной неудачами на фронте и т. д. При этом следует отметить, что контрразведка иногда действовала бесконтрольно, вне рамок правового поля, превышала свои полномочия, арестовывала невиновных, что давало повод для нелестных высказываний со стороны должностных лиц в ее адрес. Военный министр барон А. П. Будберг писал: «Контрразведка и охранка всегда требовали особого контроля и умелого наблюдения, ибо при малейшем ослаблении надзора они делались скопищем всякой грязи и преступлений»."

Oigen Pl: Материалы челябинского историка и краеведа А.Ф. Яловенко "Колчаковская контрразведка в Челябинске" - http://www.cheltoday.ru/article/?art_id=6118&theme=67&type=59

Oigen Pl: Об одном из успехов контрразведчиков сообщил в 1991 году журнал "Уральский следопыт": «У Болтровского в квартире на балке под потолком найден сверток, в коем оказались деньги в сумме 66 000 рублей... Тут же лежала записка с распределением сумм: Новониколаевск — 20 000 рублей, Барнаул — 25 000 рублей,.." Болтровский Иосиф Моисеевич упоминается возможно и тут: Список арестованных и переданных на рассмотрение дел в прифронтовой военно - полевой суд (Раугялло - А.Масленников, Болтровский - П.Вавилов и другие члены подпольного Сибирского обкома ЦК РКП(б) ф.643, оп.1, д.35, л.103, 219. - http://www.ic.omskreg.ru/omskarchive/section3_4.html


ГончаровЮ.И.: В 1907г. ротмистр Николай Васильевич Кривцов был помощником начальника Новгородского ГЖУ , проходил службу в г.Череповце.Что он делал в Барнауле мне неизвестно, вероятно в 1919г. был в эвакуации, а м.б. гостил у Н.И.Кузьменко.(скорее всего были знакомы в 1907г.Впрочем это из области догадок).

мир: Продолжим. Екатеринбургское подполье. „В Екатеринбурге меня уже ожидала контр-разведка, нащупавшая наши следы еще раньше моего от'езда в Сибирь. Вся наша гражданская группа была уже разгромлена, несколько человек было уже расстрелено, несколько замучено. Приехав, я был оглушен этими неприятными новостями, но не придавлен окончательно и не растерялся. Решил прежде всего выяснить, в чем дело, как и почему произошли аресты, а затем взяв денег, бежать. Куда — еще не знал. Мне удалось выяснить, что разгром организации начался из Перми. Туда были посланы за деньгами, оставленными при отступлении красных, в первый раз четыре товарища, но денег не нашли. Посланные вторично товарищи Самков и Державина, приехав в Пермь, начали розыски спрятанных денег. Для того, чтобы найти деньги, зарытые в снегу, они приступили к очистке двора, рассчитывая при вывозке снега найти деньги. Здесь их и выследила контр-разведка. Арестовали, пытали и, повидимому, кое-что от них узнали. Кроме того, как сообщала впоследствии жена „Якова", в Екатеринбурге за „Яковом" уже следили, нашелся какой-то провокатор, бывший товарищ „Якова", вместе с ним командированный на Урал — в Челябинск, который при аресте там указал на Якова и, приведя контр-разведку в Екатеринбург, указал ей его. Вместе с „Яковом" была захвачена вся верхушка организации. Наряду со всем этим были арестованы, вне связи с Яковом и др., Батин и Чирухин из моей военной группы. Батин из тюрьмы сообщил мне о том, что мне надо уходить, что меня контр-разведка знает и имеет уже мою фотографию. Чирухин же ничего об этом не знал и думал, что у нас все идет благополучно. К нему был подсажен провокатор под видом моего товарища с адресом и паролем. По карточке меня бы и не нашли, т. к. я переодевался каждый раз в чужое платье товарищей, но все же узнать меня было нетрудно. /332/ Получив от Батина и других предупреждение, я решил бежать, но бежать не мог, не получив денег. Товарищ Рысин, у коего находились партийные деньги, почему-то тянул с выдачей их мне, ив тот самый день, когда я должен был уйти, меня арестовали. Вместе со мной были арестованы Барышников, Глухих и товарищ Анатолий (фамилии его не помню). К нам присоединили на другой день Чирухина и Батина. В камеру, кроме нас, арестованных по одному делу, посадили еще одного „уголовно-политического" Василия Маринина. Все мы, в количестве семи, числились на особом учете, как смертники, и к нам применялся соответствующий этому режим. Контр-разведка задалась целью, прежде чем расстрелять нас, выпытать у нас по одиночке об организации, об ее составе, связи и т. п. С этой целью нас выводили на пытки во двор В. Исетского завода к коменданту Ермохину, где имелся уединенный дом, из коего не было слышно криков избиваемых жертв. Избивали нагайками и шомполами в четыре руки, двое с боков, один с головы и один сзади — вдоль спины. Били нагайками с проволокой, со свинцом, шомполами, били ногами, ломали руки, рвали волосы, царапали лица и тело, мучили упорно, зло и настойчиво. Замучив до бесчувствия, вытаскивали на улицу и обливали водой. В это время вводили уже другого. Жутко вспоминать подробности этих пыток... Били в течении шести дней и затем, не добившись ничего, прекратили пытки, только потому, что начальник контр-разведки, капитан Иванов уехал в Пермь, где была раскрыта новая организация. Нас же оставили пока для поправки, для лечения. И действительно, было, что лечить... Особенно серьезно и вйимательно возились они около меня, как стоящего во главе военной организации. Я был уже почти труп. Белье мое присохло к телу, кровь и обрывки кожи засохли и образовали твердую корку, под коркой началось загноение. Гноилась спина, задняя часть и ноги. Температура поднялась до 40 градусов, не было возможности тронуть ни рукой, ни ногой, ни сидеть, ни стоять, ни пошевельнуться, —так и лежал на животе все время. Следует сказать, что в начале пыток палачи заставляли раздеваться и только потом, когда тело превратилось в сплошную рану, и белье стало присыхать, раздевать не стали, снимая лишь брюки. Видимо, пытки были удовольствием для палачей, кажется им было приятно видеть, как нагайка рассекала голое тело, и кровь брызгала после каждого удара. Жестокое беспощадное издевательство... Надо было лечить нас для новых пыток. В это время мне удалось передать сестре письмо с описанием всех ужасов пыток, с этим письмом она ходила к генералу Гайда, и через сестру начались везде и всюду разговоры об истязаниях, творимых над нами контр-разведкой. /333/ К лечению приступили простыми средствами: пришел один из палачей, принес с собой свинцовой примочки, иоду, ваты и бинты, сорвал вместе с кожей и коркой засохшего мяса и крови белье, размыл свинцовой примочкой и намазал иодом. Как это он проделал, я плохо помню, т. к. сразу лишился сознания и пришел в себя лишь через долгое время после этой „операции". Товарищи — свидетели лечения — рассказывая мне подробности, содрогались от ужаса при воспоминании о нем. Но, как ни как, это лечение помогло, и через неделю я почувствовал себя гораздо лучше"... Алексей Попов.—«Подпольная работа большевистской организации в Екатеринбурге при Колчаковщине». Сборн. стр. 118. /334/ Пионтковский С.А. Гражданская война в России (1918-1921). Хрестоматия. 1925. С.332-334

Oigen Pl: К успехам контрразведки на Алтае можно отнести раскрытие подлинных данных будущей почетной гражданки г. Томска и будущего "создателя" советской филателии - соответственно в Барнауле и Бийске: Кужелевой Елены Макаровны и Чучина Федора Григорьевича.

Олег В: Несколько серьезных ударов, пережили в это время и подпольные организации. Особо сильно пострадали частоозерские подпольщики. В разгар их деятельности, в начале июля 1919 года, сведения о существовании подпольной организации поступили в Петропавловскую контрразведку от священника О.Михайлова и поручика Белавина. Для проверки этих данных, в район под видом коробейников, были посланы агенты Масленников и Французов. Поездив по селам, они смогли проникнуть в саму организацию, выдавая себя за «большевистских посланцев». Блестящая работа агентов позволила установить, что подпольная организация действует на территория 7-8 деревень и опирается на «вооруженных дезертиров», т.е. партизанский отряд, расположенный в лесу между деревнями Песьяное и Волчье. Стали известны фамилии 16 подпольщиков. После этого, из Петропавловска спешно прибыл отряд «особого назначения» из 80 солдат, во главе с двумя офицерами, а так же отряд Курганского военного округа. 30 июля 1919 года, каратели прибыли в район действий подпольной организация, застав ее врасплох. Начались аресты. Вслед за ними, прибыл и военно-полевой суд. 5 августа 1919 года, в селе Бердюжье, судили крестьян Хохлова Романа Павловича, отказавшегося нарядить подводы для перевозки войск и Демидова Петра Ерофеевича, дезертировавшего из своей части с винтовкой и агитировавшего местное население за красных. Суд приговорил, Хохлова Р.П к повешению, а Демидова П.Е, к расстрелу. Как отмечено в обнаруженном дневнике отряда, «…обвиняемые на суде держались спокойно, Демидов пренебрежительно и выражался нецензурно». В полночь, приговор был приведен в исполнение. Вместе с тем, судимых 6 августа 1919 года там же крестьян Москаленко Клементия Марковича и Русина Терентия Максимовича, обвиняемых в агитации в пользу красных, военно-полевой суд оправдал. У села Долгое, на территории Частоозерского района, отрядом Курганского военного округа в ходе облавы, были арестованы 25 крестьян и несколько дезертиров, скрывавшихся на «Борисовом болоте». Уроженцев Камышловского уезда Захарова Егора и Ивайлова Егора, дезертировавших из 4-го Сибирского кадрового полка и агитировавших в части перед побегом в пользу красных, судили на месте - 9 августа 1919 года в селе Долгое. Как записал в дневнике писарь отряда, «…обвиняемые, по прочтении приговора, просили о помиловании, но в вине не сознались». По свидетельству очевидца тех событий Федора Лазеревича Колмакова, оба солдата были расстреляны по дороге между селами Волчье и Долгое, у раскидистой березы на берегу озера Камышное. Трупы казненных, захоронили тут же. Остальных арестованных местных жителей отвели в волостное село Утчанское. 11 августа 1919 года, перед судом предстали: 1) учитель из села Лиханово, Иванюк Лука Иванович, обвиняемый в «…агитации за красных и службе секретарем исполкома», 2) председатель Лихановского кредитного товарищества Шишуков Федор Дмитриевич и 3) член правления товарищества Шадрин Прокопий Яковлевич, обвиняемые в «…агитации за красных». По приговору суда, все трое были повешены. 13 августа 1919 года, перед судом предстала вторая группа арестованных: 1) 37-летний Волосняков Александр Степанович, 2) 41-летний Волосняков Иван Васильевич, 3) 32-летний Волосняков Игнат Васильевич, 4) 28-летний Уков Василий Иванович. Всех их обвиняли, «в участии в тайном собрании и агитации за красных». Как записал в дневнике писарь отряда, на суде Уков сознался и выдал всех остальных, которые себя виновными не считали. Решением суда, Уков был приговорен к 20 годам каторги, за признание на суде, а всех остальных приговорили к смертной казни через повешение. Впрочем, снисхождение суда Укова не спасло. 16 августа, по дороге в село Петухово, в десяти километрах от Утчанского, он был убит со стандартной формулировкой – «при попытке к бегству». 15 августа 1919 года, в Утчанском судили последнюю и самую крупную партию арестованных. Перед судом предстали крестьяне села Долговское: 1) 52-летний Самохвалов Зиновий Осипович, обвиняемый в агитации за красных, 2) 31-летний Гольцев Федор Семенович, обвиняемый в проведении у себя дома тайного собрания, 3) 49-летний Полоницын Арсентий Герасимович, обвиняемый в сокрытии двух ранее расстрелянных дезертиров, 4) 34-летний Бабушкин Григорий Осипович, 5) 35-летний Коробейников Макар Алексеевич Оба последних обвинялись в агитации в селе Песьяное против «особого отряда», от чего все жители к приходу отряда разбежались, 6) 41-летний Колмаков Василий Викулович, обвиняемый в проведении у себя дома тайного собрания, 7) 44-летний Колмаков Артемий Николаевич, обвиняемый в участии в реквизиции хлеба у жителей села и агитации против религии, 8) 45-летний Гольцев Дмитрий Данилович, обвиняемый в участии в тайном собрании и агитации за красных, 9) 33-летний Печерин Сафон Петрович, обвиняемый в участии в тайном собрании и являющийся одним из руководителей тайной организации, ранее будучи судимым за грабеж, 10) 31-летний Колмаков Сидор Михайлович, 11) 31-летний Ямов Авдей Агафонович, 12) 49-летний Самохвалов Венедикт Осипович Трое последних обвинялись в участии в тайном собрании у дер.Быково. 13) 37-летний Колмаков Яков Митрофанович, обвиняемый в участии в собрании и в том, что при красных, избил священника из д.Сивково, 14) 44-летний Колмаков Иван Митрофанович, обвиняемый в агитации за красных и в том, что был председателем комиссии сельсовета, 15) 42-летний Гольцев Яков Михайлович, обвиняемый в сборе денег на большевистскую организацию, 16) 37-летний Бекишев Ларион (Трифон) Иванович, обвиняемый в руководстве большевистской организацией. На суде, Полоницын Арсентий Герасимович, сознался в сокрытии двух дезертиров, все остальные свою вину отрицали. По приговору, все 16 обвиняемых, были повешены в тот же день, в полночь. Первоначально, трупы казненных, были захоронены в канаве за старым кладбищем, на месте их казни. Затем, в апреле 1920 года, когда оттаял грунт, останки с почестями, перезахоронили в братской могиле, в центре села Утчанское, возле церкви.

самарец: Подъесаул Енборисов ( тот самый ) с лета 1918 года являлся начальником Военного контроля и комендантом штаба обороны, начальником отдела Государственной охраны 2-го округа области Оренбуржского казачьего войска до лета 1919 года.

мир: Oigen Pl пишет: Материалы челябинского историка и краеведа А.Ф. Яловенко "Колчаковская контрразведка в Челябинске" - http://www.cheltoday.ru/article/?art_id=6118&theme=67&type=59 Цитируемые по ссылке воспоминания красногвардейца Новикова о методах семеновских убийств целиком опубликованы в: П.Т.Хаптаев. Бурятия в годы гражданской войны. М., 1967.

Сибирецъ: мир пишет: Материалы челябинского историка и краеведа А.Ф. Яловенко "Колчаковская контрразведка в Челябинске" - http://www.cheltoday.ru/article/?art_id=6118&theme=67&type=59 После таких заявлений как "3 июня 1918 года город Челябинск захватили колчаковцы" обычно можно дальше не читать

мир: Сибирецъ пишет: После таких заявлений как "3 июня 1918 года город Челябинск захватили колчаковцы" обычно можно дальше не читать Ошибочная безапелляционность. Такой оборот речи и сами колчаковцы применяли не раз. Я читал - было занимательно. Да и книгу бы советовал полистать. Там есть любопытные фрагменты о бурятской политике Семенова и о судьбе группе сукина во время ВСЛП.

Oigen Pl: Прототип персонажа, использованый в беллетристике Юлиана Семенова, уже упоминался в другой теме Форума - http://siberia.forum24.ru/?1-9-0-00000107-000-120-0-1349280353 Oigen Pl пишет: "В Хабаровске соперничали несколько контрразведок: осведомительный отдел Временного Приамурского правительства (полковники Щербов и Ростовцев подчинялись особоуполномоченному ВПП Д.П. Ступину), военная контрразведка (полковник Гиацинтов* как начальник контрразведки 3-го каппелевского корпуса поначалу был начальником хабаровской милиции, но подчинялся полковнику Богословскому во Владивостоке), Информационный пункт милицейско-инспекторского отдела МВД (начальник хабаровского пункта - подполковник Юрков) вынужден был временно подчиняться военной контрразведке, но член ВПП Е.М. Адерсон в ходе своего визита в город приказал Юркову подчиняться не Богословскому, а Ступину и Булахову. Вместе с тем полковники Щербов и Ростовцев, а за их спиной Ступин, интриговали против Молчанова и Богословского и даже арестовывали подчиненных Юркова51. Последний доносил, что Д.П. Ступин и его окружение "вели разгульный образ жизни", "всем задолжали" и со скандалом переселились из "Бельведера" в "Шанхай"52. "Они, - продолжал Юрков, - не отвечают своему назначению и подрывают престиж правительства неблаговидными действиями и поступками в глазах местного и иностранного населения и белоповстанческих войск". В начале февраля 1922 г. чиновник Щербинский, который искал склады Центросоюза, за разгульный образ жизни был отстранен от должности, а ликвидационная комиссия - расформирована..." * персонаж, украденный Исаевым в романе Ю. Семенова "Пароль не нужен", о Гиацинтове Ю.Н. Ципкин "Из истории гражданской войны на Дальнем Востоке, 1918-1922 гг: сборник научных статей, Хабаровск, 2004 - на стр. 207 (в связи с допросами Марии Владимировны Сибирцевой): "Особенно старался выбить признания у подпольщиков начальник контрразведки 3-го корпуса полковник Гиацинтов. Ранее он служил в охранном отделении Петрограда, а при Колчаке был начальником Челябинской контрразведки47" О М.В. Симбирцевой - http://www.school9.pupils.ru/o-shkole/istorija-shkoly/ Полковника Гиацинтова дважды упоминает Владимир Михайлович Наумов в изд. "Мои воспоминания", Сан-Франциско, 1975*: "Так вот Николай Михайлович Гиацинтов звал меня идти работать к ним в контр-разведку и мне очень хотелось поступить в отряд мотоциклистов, но рука моя не давала мне возможность ездить на мотоциклете и мне пришлось от этого отказаться. В это время был сформирован, так называемый, Сербский Отряд. Отряд этот состоял из двух частей, сербов и чехов и набирали русскую часть. Полковник Гиацинтов уговорил меня идти в этот отряд и я был откомандирован..." (на стр. 38 ук. изд.) "Н.М. Гиацинтов, человек беспредельной храбрости, беспощадный в деле борьбы с коммунистами, был убит на улицах Харбина. По многим сведениям убийство было севершено уголовниками, подкупленными коммунистами." (на стр. 54 ук. изд.) * http://rbr.lib.unc.edu/cm/card.html?source_id=00288

белый:

мир: [img]http://sammler.ru/index.php?act=Attach&type=post&id=1062612[/img] [img]http://sammler.ru/index.php?act=Attach&type=post&id=1062613[/img] [img]http://sammler.ru/index.php?act=Attach&type=post&id=1062614[/img] [img]http://sammler.ru/index.php?act=Attach&type=post&id=1062615[/img]

Oigen Pl: мир пишет: [img]http://sammler.ru/index.php?act=Attach&type=post&id=1062612[/img] [img]http://sammler.ru/index.php?act=Attach&type=post&id=1062613[/img] [img]http://sammler.ru/index.php?act=Attach&type=post&id=1062614[/img] [img]http://sammler.ru/index.php?act=Attach&type=post&id=1062615[/img]

Ратник: 17 августа 1919г. в Омске родилась Галя (так в тексте) у подпоручика отдела контрразведки Бориса Ефимовича Хмиля и Серафимы Ивановны. Воспреемники: потомственный дворянин Митрофан Иванович Козленко и вдова свободного художника Анна Ивановна Арсеньева. ГИАОО, ф.16,оп.6, д.1451, том 2, л.314. Информация любезно предоставлена С.Парфеновым.

Ратник: Может кому пригодится. 17 июля 1919г. в Омске в качестве поручителей на венчании присутствовали: поручик Осведомительного Отдела Штаверха Герман Павлович Берлин и делопроизводитель Экспедиционного Отделения Осведомит. Отдела Штаба Верх. Главнокомандующего Борис Николаевич Мартыновский. ГИАОО, ф.16,оп.6, д.1451, том 4, л.751. Информация любезно предоставлена С.Парфеновым.

Ратник: 31 июля 1919г. в Омске венчался капитан корпуса Военных Топографов Иван Михайлович Антонов (25 л.) и разведённая жена подпоручика Татьяна Константиновна Лукина (29л.) вторым браком. Поручители: обер-офицер для поручений при Отделе Контрразведки и военного контроля Управления 2-го Генерал-Квартирмейстера Штаба Верховного Главнокомандующего штабс-капитан Александр Сергеевич Васильев, корпуса Военных Топографов поручик Адриан Иванович Ляховко и дивизионный интендант 15-й стрелковой Воткинской дивизии капитан Витольд Станиславович Станкевич. ГИАОО, ф.16,оп.6, д.1451, том 4, л.753. Информация любезно предоставлена С.Парфеновым.

Ратник: 22 сентября 1919г. в Омске венчался военный чиновник, состоящий начальником контрразведывательного пункта Штаба 1-й Отдельной Сибирской казачьей бригады Георгий Николаевич Хамидуллин (26л.), православный и мещанка г.Омска девица Валентина Ивановна Богаткина (17л). Среди поручителей: хорунжий Забайкальского войска Владимир Николаевич Казин, старший адъютант 1-й Сиб. каз. отдел. бригады (вместо фамилии оставлено пустое место) и классный фельдшер 1-й Сиб. каз. бригады Чернов. ГИАОО, ф.16,оп.6, д.1451, том 4, л.757. Информация любезно предоставлена С.Парфеновым.

Ратник: Не совсем КР,но пусть здесь будет. 20 сентября 1919г. в Омске венчался чиновник военного времени Главного Военного Цензурно-Контрольного Бюро Сергей Николаевич Лавров (27л.) и сестра милосердия Красного Креста Екатерина Фёдоровна Лемет (25л.). Среди поручителей: корнет Николай Михайлович Чириков и ротмистр Приморского драгунского полка Владимир Ильич Левандовский. ГИАОО. ф.16, оп.11, д.95, л.130. Информация любезно предоставлена С.Парфеновым.

Алексей Елисеенко: Леонид, заведите пожалуйста для подобных вещей отдельный топик в персоналиях, а то салат выходит)

Ратник: Ок,в следующий раз в отдельную поставлю.Не хотел просто темы плодить.

Сибирецъ: Также добавлю, увы, без ссылок на источники. Может быть, кто владеет информацией подробнее. Несмотря на хаос отступления осенью-зимой 1919 г.,контрразведка оставляла в городах и близлежащих местностях диверсионные группы. Встречал обрывочные и неточные сведения о такой группе в Новониколаевске, якобы что-то взорвали и кого-то устранили.

Сибирецъ: «АГЕНТЫ ПЕРЕДНЕГО КРАЯ» Чекисты и красные военные контрразведчики не один месяц вели борьбу с антибольшевистским подпольем, ловили за руку вредителей, но данные о задержании, например, колчаковских шпионов, служивших в штабах РККА, не афишировались. Кстати, о том, что в стане белогвардейцев работали советские разведчики, известно не только по книгам и публикациям в периодической печати, но и по многим снятым в СССР кинофильмам. Естественно, о бойцах тайного антибольшевистского фронта подобные произведения в ту пору не создавались, но нет их и сегодня. Как будто бы таких людей не было вовсе. В частности, лишь немногим исследователям известно что-либо о сотрудниках организации, являвшейся, так сказать, «визави» Сибрегиструпра – одной из структур «сообщества» красных спецслужб. А ведь после окончания Гражданской войны именно сибирские чекисты особо отмечали, что «командный состав белогвардейской колчаковской разведки являлся талантливыми людьми и хорошими организаторами, а дело разведки было поставлено превосходно». Именно этот достойный противник долгое время оставался за кадром. Борьбу на невидимом фронте против красных на востоке России вели две организации – Разведывательный отдел штаба Колчака и Особый отдел управления делами Совета министров правительства адмирала. В Разведотделе служили опытные офицеры-интеллектуалы, самыми выдающимися из них были полковники Овчинников и Новаковский, подполковник Масягин и другие. Но это еще не все. В 1919 году на сторону колчаковцев перешел один из руководителей советской военной разведки – генерал-майор Рябиков! Правда, насчитывалось в штате Разведотдела штаба чуть более 30 человек, причем помимо офицеров в это число входили писари, чертежник, кучер, а позднее – шофер. Имелся у колчаковцев и Разведотдел флота, который возглавлял старший лейтенант Федотов, начавший свою военную карьеру еще в 1914 году на Балтике. Флотских разведчиков было почти втрое меньше. А вот количество тайных агентов различного назначения у «рыцарей плаща и кинжала» адмирала превышало три сотни человек. Самой массовой была так называемая «агентура переднего края». В ее состав обычно входили унтер-офицеры, гражданские лица и – очень редко – офицеры. Работали на колчаковскую разведку также женщины в возрасте от 16 до 60 лет. Известен и самый юный агент-ходок (связной) Глеб Березкин. Эти люди под видом мирных жителей проникали в расположение передовых частей красных и добывали необходимые сведения о численном составе и вооружении противника. Одним из лучших «агентов переднего края» считался уроженец Новониколаевска (ныне – Новосибирск) младший унтер-офицер Тимофей Тарагнов. Служил в колчаковской разведке и перебежчик-красноармеец Сальников, который прекрасно ориентировался в обстановке и доставлял ценную информацию. За усердие отмечался агент по кличке Строгий. За этим псевдонимом скрывался бывший школьный учитель Модест Лукин, руководивший агентурной сетью белогвардейцев в прифронтовой полосе. Женщины-агентки Прямая и Патриотка занимались распространением антибольшевистских листовок в частях Красной армии. Под руководством Степана Понькина действовала подпольная террористическая организация. Следует отметить, что Понькин, как и Модест Лукин, в свое время трудился учителем в гимназии. Диверсантами на железной дороге командовал агент Чайка – Виталий Кузнецов, работавший до Гражданской войны землемером. Между прочим, каких только кличек не давали офицеры колчаковской разведки своим агентам: Шустрый, Тамерлан, Чеченец, Служба, Страхов-13, Шар, Шапка-Невидимка, Дама, Грозный-9, Кочубей-14, Калитка, Русаков-51, Изольда, Окунь, Воробей, Пушкин, Дятел, Григорий Распутин. Самое интересное, что не всегда женщины-агентки имели кличку женского рода. И еще один любопытный момент. Агентом наиболее преклонного возраста у колчаковских разведчиков был человек по кличке Тишайший – 74-летний инвалид Русско-турецкой войны 1877–1878 годов. Он служил в одном из тыловых подразделений Красной армии. ДЛЯ РАБОТЫ В ГЛУБОКОМ ТЫЛУ Самыми засекреченными и важными агентами колчаковцев были офицеры в чинах от прапорщика до подполковника. Им-то и доверялись наиболее ответственные задания в глубоком тылу красных. До наших времен дошли имена некоторых наиболее результативных разведчиков Сибирской армии адмирала Колчака. Например, поручик Соболянов за три месяца нелегальной работы в тылу красных доставил весьма ценную информацию, которая легла в основу доклада верховному правителю России. Прапорщик И.А.Жульев под видом бежавшего из плена красноармейца легализовался в Оренбурге и в короткое время установил численность, вооружение и дислокацию войск противника. Кроме того, он добыл ценные штабные документы. Весной 1919 года подпоручик Мозолевский по документам бежавшего из плена советского работника руководил подпольной разведывательно-террористической организацией в Москве. За это его по возвращении в Омск произвели в подполковники. О том, чего добилась подпольная организация, неизвестно, но просто так адмирал Колчак чины не жаловал. Летом 1919 года подполковник Савич, артиллерист по военной специальности, под именем рабочего Козлова возглавил подпольную разведывательно-диверсионную организацию на Мотовилихе, возле Перми. На подрывную работу он получил 60 тыс. руб. и, похоже, не потратил эти деньги попусту. Колчаковские диверсанты не сидели сложа руки, и различные аварии на артиллерийском заводе вполне можно отнести на их счет. Было еще немало и других колчаковских разведчиков, но в руки чекистов после поражения белых дошли не все архивы центрального органа тайной службы адмирала. Ее сотрудники успели сжечь много важных бумаг до прихода красных. Разумеется, одним из обязательных условий успешной работы агентов верховного правителя было наличие поддельных документов безупречного качества. При Разведотделе штаба долгое время функционировала особая типография, которая выпускала широкий ассортимент продукции очень высокого полиграфического исполнения. А еще в разведшколе, готовившей офицеров для работы в тылу красных, учили различным ремеслам, политграмоте по-большевистски и навыкам, необходимым для того, чтобы изображать из себя красного чиновника. Давали также уроки актерского мастерства. Надо немного рассказать и об Особом отделе управлении делами колчаковского Совета министров. Он являлся весьма необычной разведывательной организацией. Возглавлял отдел гражданский чиновник, 25-летний математик, выпускник Московского университета, окончивший его с золотой медалью, Борис Деминов. Под его началом было совсем немного людей – вместе с агентами около 60 человек. Задачей ОсО был сбор экономической и политической информации в глубоком тылу красных. Особисты являлись самыми интеллигентными разведчиками верховного правителя. В очень редких случаях они занимались подпольной боевой работой. Одним из героев этой службы был Фрол Фурасов. Помимо важной экономической информации он доставил из тыла красных 15 тыс. руб. золотом. Интересно, что агенты ОсО в целях конспирации писали свои донесения на английском и... шведском языках. За свои труды, связанные со смертельным риском, разведчики адмирала Колчака получали весьма приличные по тем временам деньги. Военные за успешные тайные операции в тылу у красных повышались в чинах, обычно – на одну, две ступени. Но, кроме того, имелось немало белых разведчиков, шедших почти на верную гибель безвозмездно! ПРОВАЛЫ И КУРЬЕЗЫ Любая война всегда связана с потерями, в том числе и на незримых фронтах противоборства спецслужб. Были они и у разведчиков Сибирской армии адмирала Колчака. После отправки за линию фронта возвращались обратно около 20% агентов. Кто-то попадал в руки чекистов и красных военных контрразведчиков. Снабженные большими суммами денег, тайные эмиссары из Омска иногда становились легкой добычей бандитов – дезертиров (как красных, так и белых) или обычных уголовников. Попадали белые разведчики и под случайные обстрелы, получали серьезные ранения и гибли. Однако некоторые агенты вместо рискованной деятельности в тылу у красных подавались в бега с весьма кругленькой суммой денег. Вот, например, сотрудник разведки прапорщик Ластухин, получив 10 тыс. руб. для подпольной работы в Самаре, умчался в казахские степи. Другой разведчик, прапорщик Колесниченко, предпочел выполнению задания в Оренбурге мирное пребывание в городе Атбасаре. В июле 1919 года мичман Боронин после серьезной подготовки и получения 15 тыс. руб. не отправился с доверенной ему секретной миссией на Северный Урал, а поехал к родне в Петроград. От него долго ждали вестей, но не дождались. Надо отметить, что дезертира из тайного ведомства Колчака нашли уже в 1922 году на берегах Невы... тамошние чекисты. Штабс-капитан Соколов из флотской разведки вместо того, чтобы добывать информацию о Волжской военной флотилии красных, подался совершенно в другую сторону и всплыл во Владивостоке. Деньги, предназначенные для разведывательных целей, он использовал для организации мелкой торговли. Не сразу, но штабс-капитана, «перепутавшего» запад с востоком, арестовали свои, то есть белые, и наказали по законам военного времени. Были и перевербованные агенты. Работавшая в тылу у большевиков сестра милосердия Екатерина Бобкова по возвращении в Омск была арестована колчаковской контрразведкой за связь с красными и расстреляна. Имелись в летописи колчаковской разведки и курьезы. Один из таких случаев отмечен весной 1919 года в Поволжье. Разведчики штабс-капитан Рекс и фельдфебель Казанцев во время митинга в полку красных проникли в штаб и выкрали секретные топографические карты. При отходе из городка лазутчики обнаружили на окраине хорошо охраняемый склад, на воротах которого имелись предостерегающие надписи. Рекс и Казанцев поняли, что за деревянными стенами имелось что-то горючее, скорее всего боеприпасы, иначе бы его так хорошо не охраняли. Поздно вечером без единого выстрела сняли часовых, обильно полили керосином стены и подожгли. Как только огонь разгорелся, разведчики быстро покинули место пожара. Долго ждали взрыва, но вместо этого почувствовали запах сгоревшей махорки. Оказалось, что подожгли они не склад боеприпасов, а склад с куревом и амуницией... Увы, не все документы колчаковских разведорганов дошли до нашего времени. И вполне возможно, что в штабах и тыловых органах красных еще не один год после Гражданской войны могли служить белые разведчики, которых все же обезвредили позднее уже органы НКВД. В октябре 1919 года сибирская контрразведка пережила свою последнюю реорганизацию. На этот раз ведомство контрразведки перешло в ведение Главного начальника военно-административных управлений Восточного фронта генерал-майора А. Домонтовича С. Слугин

Уссури: Рябиков Павел Федорович полковник (1911).Во время 1-й мировой войны.

санников: Дальне Восточный Путь 249-1922



полная версия страницы